Впереслойку расселённые, друг другу хорошо видимые, выявляли нации свои
черты, образ жизни, вкусы, склонности.
Среди всех отменно трудолюбивы были немцы. Всех бесповоротнее они
отрубили свою прошлую жизнь (да и что за родина у них была на Волге или на
Маныче?). Как когда-то в щедроносные екатерининские наделы, так теперь
вросли они в бесплодные суровые сталинские, отдались новой ссыльной земле
как своей окончательной. Они стали устраиваться не до первой амнистии, не до
первой царской милости, а -- навсегда. Сосланные в 41-м году наголе, но
рачительные и неутомимые, они не упали духом, а принялись и здесь так же
методично, разумно трудиться. Где на земле такая пустыня, которую немцы не
могли бы превратить в цветущий край? Не зря говорили в прежней России: немец
что верба, куда ни ткни, тут и принялся. На шахтах ли, в МТС, в совхозах не
могли начальники нахвалиться немцами -- лучших работников у них не было. К
50-м годам у немцев были -- среди остальных ссыльных, а часто и местных --
самые прочные, просторные и чистые дома; самые крупные свиньи; самые
молочные коровы. А дочери их росли завидными невестами не только по достатку
родителей, но -- среди распущенности прилагерного мира -- по чистоте и
строгости нравов.
Горячо схватились за работу и греки. Мечты о Кубани они, правда, не
оставляли, но и здесь спины не щадили. Жили они поскученнее, чем немцы, но
по огородам и по коровам нагнали их быстро. На казахстанских базарчиках
лучший творог, и масло, и овощи были у греков.
В Казахстане еще больше преуспели корейцы -- но они были и сосланы
раньше, а к 50-м годам уже порядочно раскрепощены: уже не отмечались,
свободно ездили из области в область и только за пределы республики не
могли. Они преуспевали не в достатке дворов и домов (и те и другие были у
них неуютны и даже первобытны, пока молодёжь не перешла на европейский лад).
Но, очень способные к учению, они быстро заполнили учебные заведения
Казахстана (уже в годы войны им не мешали в этом) и стали главным клином
образованного слоя республики.
Другие нации, тая мечту возврата, раздваивались в своих намерениях, в
своей жизни. Однако, в общем подчинились режиму и не доставляли больших
забот комендантской власти.
Калмыки -- не стояли, вымирали тоскливо. (Впрочем, я их не наблюдал).