Число?

Г. Гейне о Ж. Санд

Вот как описывает Жорж Санд того времени Гейне, относившийся без всякого пристрастия к великой писательнице: "Жорж Санд - красивая женщина, она даже замечательно красива. Как гений, проявляющийся в ее произведениях, так и лицо ее скорее можно назвать прекрасным, чем интересным: интересное - это есть всегда грациозное или остроумное отклонение от типа красоты, а черты Жорж Санд носят отпечаток греческой правильности. Их резкие очертания смягчаются сентиментальностью, набрасывающей на них покрывало грусти. Лоб невысок, и разделенные пробором волосы падают до плеч роскошными каштановыми локонами. Глаза ее несколько тусклы, по крайней мере, не блестящи, огонь их, вероятно, или затушен слезами, или перешел в ее произведения. У автора "Лелии" тихие, кроткие глаза, не напоминающие ни Содома, ни Гоморры. У нее самый обыкновенный прямой нос - не эмансипированный орлиный, и не остроумный вздернутый носик. Вокруг ее губ играет обыкновенно добродушная улыбка, но рот ее не привлекателен: несколько отвислая нижняя губа указывает на чувственность. Подбородок толст, но хорошо очерчен. Плечи ее прекрасны, можно сказать великолепны, так же как ее маленькие руки и ноги. Голос Жорж Санд так же мало блестящ, как и то, что она говорит. Она вовсе не обладает искрящимся esprit [остроумием (фр.)] своих соотечественниц, но не отличается и их назойливой болтливостью".

Жорж Санд. Ее жизнь и литературная деятельность- Анненская А. Н.

 

Из какого фильма сюжет?

(Данная биография, если 
её прочитать полностью,
рекомендуется вчерашним
жителям из глубинки,  в том числе,
различным "правильным"
ангелам, и духовенству,так как
  кое- что им станет более
понятным  из городской жизни.)

Вместо республики, о которой мечтали в июле, возникла монархия; холера только что унесла массу жертв. Сенсимонизм, увлекший на время умы, подвергался преследованию и терпел неудачу, не разрешив великую задачу любви; искусство своими разнузданными увлечениями оскверняло колыбель романтизма. Всюду господствовали страх или ирония, смятение или бесстыдство; одни плакали на развалинах своих великодушных иллюзий, другие смеялись на первых ступенях своего грязного торжества; никто ни во что не верил: одни из разочарования, другие из атеизма.

"Может, мы обидели кого- то зря?"- 2

Заявление.

Я, Н. А., имел честь быть побитым палкой ветераном ***- ской войны, который был не так давно обижен Л. В., отчего, как я думаю, довольно часто нося в душе обиду*(должен заметить, его обида перешла и ко мне), бил в два раза сильнее- и ушиб голову, о чём имеется справка из травмпункта. Прошу наказать обидчика, посягнувшего на ветерана.

_________

* Отдав душу богу, ветеран оставил в наследство свою обиду многим таким как я.

Нелегал- реж. Б. Фрумин

Откуда залетел в эти анафемские черепа еще спорт?(И. Бунин.Окаянные дни) Я б добавил, ещё и НЛП.

Данте. Его жизнь и литературная деятельность- Ватсон М. В.

Приверженцы Донати стали именоваться Черными, а приверженцы Черки - Белыми. Данте был на стороне Белых, потому что (по Боккаччо) эта партия больше уважала право и справедливость. Около этого времени, с 15 июня по 15 августа, как мы уже говорили, он исполнял должность приора. Выборы его проходили, по-видимому, очень бурно, на что указывают собственные слова поэта в отрывке письма, приводимом одним из его биографов, Леонардо Аретино, гласящие, что все страдания, все несчастия его имели началом и причиной собрание по выборам его в приоры. Когда обе враждебные партии, Белые и Черные, заняли угрожающую позицию, синьория для упрочения общественного спокойствия решила (23 июня 1300 года) наиболее выдающихся членов каждой из них удалить из Флоренции. Вследствие нездорового воздуха места их ссылки Белых вскоре возвратили, но Данте не был уже тогда приором. Черные тоже вернулись, только один Корсо Донати остался в Риме агитировать в пользу своей партии. После открытия заговора (в июне 1301 года) предводители Черных были снова изгнаны, и Белые получили перевес во Флоренции. В это бурное время Данте несколько раз появляется на общественной арене. Между прочим он настаивает в Совете ста (19 июня 1301 года), чтобы Флоренция отказала папе в требуемых им у общины ста солдатах вспомогательного войска. Мнение поэта не нашло поддержки и послужило впоследствии одним из пунктов обвинения против него. Между тем папа Бонифаций VIII, который покровительствовал втайне Черным, вероятно, по их просьбе и радуясь представившейся возможности усилить свою власть во Флоренции, решил послать в город так называемого "посредника мира" в лице Карла Валуа, брата французского короля Филиппа Красивого. Карл явился во Флоренцию 1 ноября, поклявшись перед тем уважать законы республики. Но он не сдержал своего слова и вскоре стал оказывать открытое предпочтение Черным, заботясь лишь об одном - всеми возможными средствами выжать для себя из Флоренции побольше денег. Рассказывают, что когда он затем явился в Рим и обратился с денежными требованиями к папе, Бонифаций воскликнул: "Но я же послал тебя во Флоренцию - к источнику золота!" Ответ этот рисует хорошо и того, и другого.
Корсо Донати ворвался со своими приверженцами в город, и несколько дней Черные опустошали его огнем и мечом. Последняя синьория, члены которой принадлежали к партии Белых, принуждена была до времени отказаться от власти. Вновь избранные приоры принадлежали к Черным, и -как всегда практиковалось при раздорах тогдашних итальянских общин - победоносная партия воспользовалась властью, попавшей в ее руки, для жестокого притеснения побежденной партии. В течение 1302 года из числа Белых около 600 человек были приговорены к смерти или к изгнанию. Их обвиняли в разных преступлениях, но, конечно, почти во всех случаях обвинения служили лишь предлогом, чтобы отделаться от противников. В числе многих постигла та же участь и Данте: декретом от 27 января он был обвинен во взяточничестве, утайке общественных сумм, подкупе, агитации против папы и Карла Валуа и присужден к уплате пяти тысяч флоринов, а если уплата эта не последует в течение трех дней,- к конфискации всего имущества и во всяком случае к изгнанию из Флоренции на два года, с лишением навсегда права занимать какую-либо общественную должность. Затем 10 марта появился новый декрет, гласящий, что так как Данте не заплатил денежного штрафа и не явился лично, то, если его удастся захватить флорентийским властям, он будет сожжен живым на костре.
Изгнание в те времена, когда человек ближе и теснее срастался с родной ему почвой, имело совсем другое значение, нежели теперь.

Нашумевшие истории. ЧМ-1930: на грани срыва

Нужен механизм.

А не подходят ли идиотские игры зависти, искушений и назойливости под какое- либо наказание?