Помрачение

Пусть будет прихоть нечиста
Или невинна, Порок иль скромная мечта,—
Мне все едино. Я воплощу любой твой бред.
Скажи, в чем дело? — О дьявол,— я ему в ответ,—
Все надоело!

Поль Верлен, «Разочарование»

...Сегодняшние «рыцари» ку-клукс-клана: те же страшные балахоны с прорезями для глаз, пылающие кресты. Да и главарь, фюрер этой террористической банды, именуется не как-нибудь, а «имперским магом»! В подчинении у него находятся «драконы», «циклопы», «гидры», «ужасы» — полный, в стиле Романа Поланского, голливудский набор. Откровенная уголовщина теперь любит рядиться в живописные одежды. Газеты ФРГ с негодованием, надо отдать им справедливость, сообщили о группе молодых людей, убивших в парке оленя. Казалось бы, досадный, но ничем особо не примечательный случай. Разве что характерной подробностью: браконьеры остались на месте преступления и, сбросив одежды, принялись пить кровь. Что это: неуместная выходка? дерзкая шалость? циничное хулиганство? Ответ: все, вместе взятое, плюс колдовство. «Мы совершили ритуальное жертвоприношение»,— не без самолюбования признались задержанные на допросе в полиции. Боннская Фемида была в растерянности, хотя и недолго. Ну, раз «ритуальное», значит, и взятки гладки — нет злостного браконьерства и соответственно крупного штрафа в несколько тысяч марок. Однако события последнего десятилетия научили относиться к «играм» с кровопитием и осквернением могил с надлежащей серьезностью.
Во время колдовского посвящения молодыми англичанами Мириам Хиндли и Еном Бреди была убита маленькая девочка. «Темнота и ужас окружают обстоятельства преступления» — так прокомментировал присланный на место происшествия полицейский репортер. Я не знаю, что дало расследование, но биографические штрихи «героев» показались мне весьма примечательными. Хиндли и Бреди были фотографами, работавшими на индустрию стриптиза, причем, как отмечается в репортаже, «интересовались преимущественно болезненной тематикой». Возьмем на заметку эту подробность, ибо она нам еще пригодится. Пока же я приведу лишь один выхваченный из бумажного вороха заголовок — «Привлекательная мисс Мэй оказалась колдуньей». Я взглянул на фотографию и вспомнил, что встречал «привлекательную мисс Мэй» на страницах «Плейбоя». Однажды ей был посвящен даже целый разворот. Проделав нехитрую, но достаточно кропотливую изыскательскую работу, я вскоре выяснил, что путь от «звезды стриптиза» к волшебной короне, который она проделала за два года, отнюдь не является редкостью. На то есть, помимо всего прочего, одна существенная причина, с чем будет сказано несколько позже.
Пока же, прощаясь ненадолго с туманным Альбионом, бегло перелистаем страницы газет, лишь слегка задержав внимание на заголовках и «лицах»: «Эзотерические церемонии они называют «Черным Искусством», «Можно ли убить человека колдовством?», «Возможно ли это в Британии семидесятых годов?», «Жертвы современного колдовства»...
Газеты не лгут: есть жертвы, есть трупы и есть мрачные колдовские церемонии. Но за живописанием всех этих типично средневековых ужасов, всего этого шизофренического бреда как-то утекает в песок главное: ножевые и огнестрельные раны наносят все-таки не духи, не вызванные таинственными заклинаниями демоны, а совершенно конкретные и юридически подсудные лица, которых отправляют впоследствии либо за решетку, либо в психиатрическую больницу. И это настораживает. Когда речь заходит об уголовном преступлении, то в центре все-таки должен находиться преступник и обстоятельства — подчеркиваю, а не антураж преступления, каким бы экзотическим он ни был. Иначе утрачиваются элементарные правовые критерии и на очевидную мерзость набрасывается эдакий потусторонний флер. Это всегда на руку потенциальным убийцам. Ведь если действовал сам дьявол во плоти, то можно ли хоть что-нибудь спрашивать с его прислужников, слепых орудий адского провидения? В том же, что общество хотят уверить в реальности темных сил, сомневаться, к сожалению, не приходится. Приглашенный в Англию «эксперт» черной магии, «консультант» (вспомнил, как отрекомендовался на Патриарших прудах мессир Воланд!), наделенный дипломами и академическими званиями, некто Рассел Робине, со всей определенностью заявил в «Дейли миррор»: «Конечно, мы считаем волшебство реальностью».
Что ж, как ни прискорбно, но в известной степени он прав. Колдовские шоу, радения, празднества и многомиллионный оккультный бизнес были и остаются одной из составных частей капиталистической действительности. Ныне эта «первая», ибо все же предшествовала продажной журналистике, древнейшая профессия переживает очередной бум...

...Гораздо серьезнее представляется мне сообщение, отобранное из многочисленных статей бразильской печати на затронутую тему, озаглавленное «Колдуны держат в заключении мальчика». Семилетний Марко Аурелио действительно провел три года под запором в ванной (!). Я так и не понял, зачем это понадобилось «жрецам» кандомбле из города Порту-Алегри, но факт изуверства, которое наверняка скажется на всей последующей ясизни ребенка, налицо. Если взрослые, решившие посвятить себя общению с вымышленным миром духов, которыми зачастую управляют люди с преступными наклонностями и поврежденной психикой, все же располагают «свободой воли», то дети совершенно беззащитны против «демо- . нических» козней. Человек не обладает врожденным иммунитетом против даже самой дикой идеологии. Недаром индийские девочки, «воспитанные волками», так и остались зверенышами и не превратились в людей. Впрочем, и сам киплинговский Маугли воспринимает не что-нибудь, а «Закон джунглей», которому его обучают великодушные звери...

...Наш предварительный обзор был бы явно неполон, если бы мы не коснулись в нем самой крайней градации на шкале мистицизма, известной как «Церковь Сатаны». Далее мы подробно поговорим о ее древних истоках и нынешних главарях, вроде Антуана Шандора Ла Вея. Обожая всяческую рекламу, он не упускает случая сфотографироваться то в трико, с рожками а-ля Мефистофель, то с черепом и хрустальным шаром в разведенных руках, а то вдруг меняет нагрудную цепочку с пентаграммой на эсэсовскую нарукавную повязку со свастикой.
— Эти символы силы и агрессии,— отозвался он о нацистских эмблемах,— могут быть использованы как ритуальные в будущем.
Примечательное заявление, и мы запомним его, ибо оккультные щупальца фашизма требуют специального разговора.

Сатана и его жрица.

Здесь мне хочется лишь напомнить о существовании подобных культов. Близнецы «Церкви Сатаны», получившие названия «Общество Асмодея» и «Церковь последнего суда», свили гнезда во многих городах ФРГ, Италии и других стран. Причем современный сатанизм находится на подъеме. По сообщениям печати, около 10 миллионов американцев хотя бы раз в жизни приняли участие в мистических церемониях, колдовстве, черных мессах и даже «оргиях кровопийц». Страшная, потрясающая воображение цифра! Американский исследователь Эгон Ларсен замечает в этой связи: «В западных странах распространяются культовые группы, в которых поклоняются дьяволу, предаются черной магии, служат черные мессы, и число их увеличивается». Сатанисты Ла Вея предпочитают выступать в звероподобных масках, либо по примеру своего главаря увешивают себя регалиями времен «третьего рейха». Молодым головорезам, по-видимому, до умопомрачения нравится нагонять страх на прохожих. Это льстит их самолюбию, поднимает в собственных глазах на некий «сверхчеловеческий» уровень. Классический синдром нацизма.
Статистических данных, касающихся отдельных сатанистских групп, я не нашел, но, согласно отчетам американского Национального Совета Церквей Христа, одних только спиритических лож, поддерживающих активный «обмен информацией» с потусторонним миром, насчитывается около пятисот, а общее число их членов превышает 200 тысяч. Казалось бы, целая армия, однако в сравнении с уже упомянутыми десятью миллионами она представляется чуть ли не каплей в море. Жалкой кучкой тихих чудаков, растворившихся среди действующих почти в каждом большом городе «каверн» колдунов и капищ (как еще их можно назвать?) сатанистов. Одна из таких «дьявольских лож» завоевала себе позорную славу зверским убийством киноактрисы Шарон Тейт и ее друзей. Я говорю о «семье» — так именовали себя члены шайки Чарлза Менсона— «сатаны Менсона», хладнокровно зарезавшего беременную женщину, на которую случайно пал преступный жребий. Впрочем, так ли уж случайно? — зададимся вопросом. Разве случайно оказалась втянутой в ауру черной магии чета английских фотографов, подвизавшихся на ниве стриптиза? Есть точка зрения, правда, спорная, что некоторые люди сами навлекают на себя беспощадный удар потенциального убийцы своим особым психическим складом, неуловимыми чертами поведения. Если это действительно так, то что же говорить тогда о тех, кто подобно бабочкам на огонь летят, пусть шутя или в целях, далеких от мистицизма, в костер магического круга? Не в прямом, разумеется, а в переносном значении этого слова. Шарон Тейт была женой известного режиссера Романа Полан-ского, поставившего в Голливуде целую серию «фильмов ужасов», в том числе знаменитый «Бал вампиров», в котором Поланский снялся вместе с Тейт. Эта лента обозначила своеобразный перелом в творчестве режиссера. Когда общественный интерес к ужасам ради ужасов немного
ослаб и публика потянулась к более «жгучим» новинкам, Поланский сделал еще больший крен в сторону сатанизма. Так что контакт с патологией состоялся: подлинной сенсацией стал его фильм «Ребенок Розмари», рассказывающий о женщине, зачавшей от дьявола младенца-сатану. Кстати, основной пружиной сюжета является тайная деятельность сатанистской секты, которая приветствует в лице Розмари свою «богородицу», дьявольскую мадонну, порочную деву. Мог ли думать Поланский, что затронутая им тема, вполне актуальная для американской действительности, даст знать о себе столь роковым образом? Ребенку, которого носила Шарон Тейт, не суждено было появиться на свет. «Гонки с дьяволом» — так, кстати, называется захватывающий фильм, в котором озверевшие сатанисты преследуют автобус с двумя супружескими парами, случайно подглядевшими акт жертвоприношения,— далеко не всегда удается выиграть. В известном смысле «Ребенок Розмари» потребовал кровавую жертву, не успев сделать первых шагов. Зная все это, вновь спросим себя, так ли уж случаен был выбор «сатаны Менсона», замыслившего ритуальное убийство?